Поморы-патриоты отказались от московского хлеба
На днях Росстат опубликовал недельную оценку индекса потребительских цен, из которой следует, что в марте лидерами по удорожанию стали продукты питания и бензин. С 25 по 31 марта по 50 наблюдаемым товарам и услугам (при расчете инфляции учитывается изменение цен более чем по 400 наименованиям) цены выросли на 0,3%, а с начала месяца – на 1,2%. Понятно, что это предварительные данные, но конечный подсчет инфляции по итогам марта будет не сильно отличаться от уже имеющихся цифр.
Очевидно, что заявления чиновников о твердом намерении удержать инфляцию по итогам года на уровне 9,5% (неделю назад прогноз был повышен с 8,5%) пока так и остаются намерениями. По сравнению с февралем инфляция не снизилась, а осталась на прежнем уровне. При этом надо еще учитывать, что в феврале действовали такие сильные инфляционные факторы, как повышение тарифов на услуги естественных монополий, в марте уже исчерпавшие себя.
Более того, накануне выборов производители нефтепродуктов на всякий случай придерживали цены на бензин, но во второй половине марта они все равно поползли вверх. Так, бензин и дизельное топливо с 25 по 31 марта подорожали на 0,9% и 0,6% соответственно. Неприятный сюрприз преподнесла и динамика цен на хлеб и на другие продукты питания – и это с учетом того, что в марте цены на продовольствие несколько стабилизировались. Однако на внутреннем рынке оно по-прежнему стоит меньше, и экспортеры подсчитывают, сколько бы они могли заработать, продав свой товар за границей. Масла в огонь добавило продление запретительных пошлин на вывоз пшеницы и ячменя до 1 июля, решение о котором было принято как раз в марте. В идеале оно призвано сохранить достаточный объем предложения зерна на внутреннем рынке, чтобы стабилизировались цены. Однако в условиях ограниченной конкуренции, с одной стороны, и негосударственного регулирования цен – с другой, механизм действия пошлин будет обратным. Производители начинают подсчитывать упущенную выгоду, которую они получили бы, продав пшеницу по мировым ценам. Поэтому, пытаясь хотя как-то компенсировать недополученные доходы, они поднимают цены на внутреннем рынке. Возможно, нынешний запрет имел бы несколько другой эффект, если бы правительство не побрезговало провести зерновые интервенции. Но об этом в высоких кабинетах пока молчат. Не удивительно, что за март в среднем по России цены на пшеничную муку выросли на 7,4%, на белый хлеб – на 4,3%, а черный – на 4,5%. Замглавы Минэкономразвития Андрей Клепач признает, что цены на хлеб будут расти и дальше, хотя, по его мнению, резких скачков, как в июле прошлого года, уже не будет.
В сетях и магазинах, не участвующих в соглашении, несмотря на заморозку цен на социально значимые продукты питания, продукты продолжают дорожать. В марте цены на молоко выросли на 1,2%, творог – на 1,3%, сливочное масло – на 1,2%, маргарин – на 3,7%, подсолнечное масло – на 5,5%. В МЭРТ полагают, что в инфляция начнет замедляться в мае - июне. На чем строится данное предположение, понять сложно. Достаточно вспомнить, что именно с мая прекращает действие соглашения о заморозке цен, эффект от которого, по мнению аналитиков, будет шоковым.
Все это говорит о том, что перед лицом инфляции государство оказалось бессильно. Единственное, что оно может сейчас предложить, - меры психологического характера. Как заявил в минувшую среду замглавы ЦБ Алексей Улюкаев, такой мерой может стать увеличение ставки рефинансирования. Однако, учитывая традиционное для российской экономики отсутствие четкой связи между ставками ЦБ и реальной экономикой, вряд ли это возымеет хотя бы психологический эффект.
Очевидно, что заявления чиновников о твердом намерении удержать инфляцию по итогам года на уровне 9,5% (неделю назад прогноз был повышен с 8,5%) пока так и остаются намерениями. По сравнению с февралем инфляция не снизилась, а осталась на прежнем уровне. При этом надо еще учитывать, что в феврале действовали такие сильные инфляционные факторы, как повышение тарифов на услуги естественных монополий, в марте уже исчерпавшие себя.
Более того, накануне выборов производители нефтепродуктов на всякий случай придерживали цены на бензин, но во второй половине марта они все равно поползли вверх. Так, бензин и дизельное топливо с 25 по 31 марта подорожали на 0,9% и 0,6% соответственно. Неприятный сюрприз преподнесла и динамика цен на хлеб и на другие продукты питания – и это с учетом того, что в марте цены на продовольствие несколько стабилизировались. Однако на внутреннем рынке оно по-прежнему стоит меньше, и экспортеры подсчитывают, сколько бы они могли заработать, продав свой товар за границей. Масла в огонь добавило продление запретительных пошлин на вывоз пшеницы и ячменя до 1 июля, решение о котором было принято как раз в марте. В идеале оно призвано сохранить достаточный объем предложения зерна на внутреннем рынке, чтобы стабилизировались цены. Однако в условиях ограниченной конкуренции, с одной стороны, и негосударственного регулирования цен – с другой, механизм действия пошлин будет обратным. Производители начинают подсчитывать упущенную выгоду, которую они получили бы, продав пшеницу по мировым ценам. Поэтому, пытаясь хотя как-то компенсировать недополученные доходы, они поднимают цены на внутреннем рынке. Возможно, нынешний запрет имел бы несколько другой эффект, если бы правительство не побрезговало провести зерновые интервенции. Но об этом в высоких кабинетах пока молчат. Не удивительно, что за март в среднем по России цены на пшеничную муку выросли на 7,4%, на белый хлеб – на 4,3%, а черный – на 4,5%. Замглавы Минэкономразвития Андрей Клепач признает, что цены на хлеб будут расти и дальше, хотя, по его мнению, резких скачков, как в июле прошлого года, уже не будет.
В сетях и магазинах, не участвующих в соглашении, несмотря на заморозку цен на социально значимые продукты питания, продукты продолжают дорожать. В марте цены на молоко выросли на 1,2%, творог – на 1,3%, сливочное масло – на 1,2%, маргарин – на 3,7%, подсолнечное масло – на 5,5%. В МЭРТ полагают, что в инфляция начнет замедляться в мае - июне. На чем строится данное предположение, понять сложно. Достаточно вспомнить, что именно с мая прекращает действие соглашения о заморозке цен, эффект от которого, по мнению аналитиков, будет шоковым.
Все это говорит о том, что перед лицом инфляции государство оказалось бессильно. Единственное, что оно может сейчас предложить, - меры психологического характера. Как заявил в минувшую среду замглавы ЦБ Алексей Улюкаев, такой мерой может стать увеличение ставки рефинансирования. Однако, учитывая традиционное для российской экономики отсутствие четкой связи между ставками ЦБ и реальной экономикой, вряд ли это возымеет хотя бы психологический эффект.
